Работа во внуково отзывы сотрудников

Итак, пройдемся по пунктам:

1)мне просто нужна была работа со стабильной заработной платой. Посоветовали знакомые, так как на сайтах нет вакансий в Службу авиационной безопасности (САБ). Собеседование, медобследование прошла, за справкой о несудимости съездила, но Почему-то взяли не сразу, пока не посодействовали другие знакомые.

2) и вот урааа! я на работе…, но вашу мать! куда я попала! Я с вышкой обычный «тазонос». Пассажиры, тысячи пассажиров прошли контроль, оделись и ушли, а я — собирай после них тазы в кучу и двигай для постоянного и нескончаемого потока вновь зашедших пассажиров в пункт досмотра! Жесть как все болело, домой на бровях, ибо ногам и спине твоей капец от такого колличества приседаний с 9 до 20. Многие стажеры уходили.

3) бесплатное питание; ага! как же! Едешь на смену — приготовь чашку и коробочку еды. Да! Тебе дадут карточку на питание, но начальство не отпустит, так как на обед днем дается 30-40 мин., а до столовки от здания аэропорта пиликать пешком 1.5-2 км. В крайнем случае можно поесть в кафе аэропорта, если кошелек позволяет, а так для службы имеется помещение (комнотушка 4на3) диспетчерская , так называемая в простонародье «сральня-спальня-едальня», где в наличии есть стол и 2 скамьи, слава богу кулер, холодильник и микроволновка, так что будь готов трапезничать за одним столом с еще 2мя-5ти чел/людьми. Поел и снова за работу!

4) Ночная смена (20-9) оооочень тяжелая! Ты будешь проклинать все на свете, ходить как зомби с красными глазами и засыпать чуть бы не стоя, хотя 3 часа отдыха положено, главное не усни где-нибудь в огромном зале на лавке среди пассажиров))).

5) пока стажер(для ознакомления) и обученный сотрудник — будь готов, что пройдешься по всем постам по куда работает пропуск, познакомишься с более 60тью людьми твоей смены, так как никогда не знаешь в каком месте завтра работаешь. Много не трепи о себе, на каждой работе есть Жополизы, могут сесть поржать и обсудить тебя. С другой стороны знакомство не помешает, мож кто с твоего района с авто, тогда и ездить вместе будете.

6) как отучился, с зарплаты спишут за учебу, но не вздумай бежать на склад получать форму целиком (хотя ее там в полном размере не бывает), а то и за нее спишут тож нормально, бери ток основное. Ох уж эта одежка! С виду красивая, яркая, а по качеству Г! Руководство акстись! Мы что Петрушки-погремушки!? Голубой цвет — несерьёно как-то получается! Для стюардес самое то! А вы посмотрите, что с формой через год ношения!!! Позорище, а не служба!

7) Камера на камере, и все следят за тем как ты работаешь, что-то не так — звонок с видеонаблюдения и ты у начальства

отпуск после первого года работы 28дней, со следующего года по 2 недели 2раза , ты предлагаешь месяца, а начальство на свое усмотрение выбирает либо ДА и в каких числах, Хочешь в отгул — отработай в другой смене или в свой отпуск, но для начала придется друг другу вынести мозг (ты начальству-оно тебе).

9) повышения не дождешься, я вот перешла на ступеньвыше через 1,5года (+500р к окладу, еще ступень +1000) и на этом все, а тут сидят люди по более 3х лет и ШИШ они видели! зарплата скачет не понятно по каким причинам, да и бухгалтерия чет чудит, вообще не понятно как считают. За вредность платят, но если ты вышел на подработку, то уже нет.Как так-то????

10) здесь работают : те, кто не хочет развиваться; просто рядом живет; тунеядцы-алкаши-бездельники; матери одиночки или разведенные (дите , а то и два надо кормить); кто-то взял кредит и надо выплачивать; пришел с армии-ищу работу-но пока тут поработаю; женщины «вот-вот завтра на пенсию».

И напоследок подведу итог. Осторожно!работа затягивает сначала, потом ты просто деградируешь там…те, кто просек это сваливает без оглядки! Льгот как сотруднику аэропорта НЕТ! Корпоративы за свой счет- с кем сдружился, с тем скинулся и отдохнул.

Послушав кулуарные беседы сотруд­ников турфирм, невольно приходишь к выводу, что работа эта нервная, неблагодарная и не слишком высокоопла­чиваемая. Так может, стоит попробовать се­бя в других профессиях? И необязательно для этого расставаться с романтикой стран­ствий: есть занятия, близкие туризму, но в то же время чуть отдаленные от него.

Например, работа в аэропортовой служ­бе регистрации пассажиров. К туристам, отправленным на отдых стараниями тур­фирм, как по подиуму, направляются мило­видные девушки в красивой форме, сверя­ют документы, проставляют в них отметки и печати. А клиенты заглядывают им в гла­за, просят дать место «не в хвосте салона», умоляют «не обращать внимания на пе­ревес багажа», дарят шоколад и норовят вместе с паспортами сунуть денежные купюры…

Так все выглядит со стороны. А что на самом деле? Об этом теперь знает не по­наслышке корреспондент «ГЛ» Елена Ермоленко, которая по заданию редакции целую смену трудилась на стойке регист­рации во Внуково.

Сбойное утро

«Никак не отдышимся после новогоднего безумия — дев­чонки по 12 часов из-за сто­ек не выходили, но сегодня у нас спокойный день — толь­ко 10 рейсов на смену», -говорит старший агент ре­гистрации Елена Петровна Галактионова. У нее в под­чинении 15 «рядовых», в том числе и я.

Мне уже известно, что ут­ром из международного тер­минала Внуково поднимают­ся самолеты в Ереван, Львов, Донецк, Хургаду и Стамбул, после обеда — в Берлин, Гам­бург и Штутгарт, а вечером -еще по одному борту в Хурга­ду и Стамбул. Между каждой «партией» — перерывы по не­скольку часов.

Елена Петровна мирно расписывает девчонок по рейсам — кому на какой стой­ке работать, кому дожидаться опоздавших. Этот покой меня даже расстраивает: ни­каких очередей, страстей, конфликтов…

И вдруг на столе Галактионовой хрипит рация. «Рейс на Душанбе отменяет­ся — нет разрешения на кори­дор. Готовьтесь», — сообщает, пробившись сквозь помехи, бесстрастный голос.

«Елки-палки!» — произнес­ла бы я на месте Елены Пет­ровны. А она реагирует без тени раздражения или беспо­койства:

— Вот вам и сбойная си­туация. Этот рейс оформля­ла ночная смена, пассажиры ждали посадки, а теперь дос­тались нам…

— И что с ними делать?

— Будем разрегистрировать — это то же самое, что ре­гистрация, только наоборот.

Елена Петровна выбрала свободную стойку и на уста­новленный там компьютер вывела список летящих в Душанбе людей. На устройст­ве, напоминающем прикру­ченную к столу телефонную трубку, нажала кнопку «Ба­гаж» и сказала кому-то на том конце провода: «Рейс на Душанбе отменяется -разрегистрируем. Готовь­те багаж». Затем — кнопка с надписью «Агенты»: «Вы­ходим на 19-ю стойку. Раз-регистрация рейса».

Через секунду в термина­ле прозвучало объявление: «Пассажирам рейса Москва -Душанбе пройти к 19-й сек­ции. ..» Там их уже встре­чал агент с очаровательной улыбкой.

Минутное дело

Пропускная способность службы регистрации между­народного терминала Вну­ково — 1200 человек в час, но реальная нагрузка зави­сит от спроса на услуги аэро­порта со стороны авиаком­паний, который может как превышать проектные пока­затели, так и недотягивать до них — вот как сегодня.

Чтобы понять разницу между безумным и спокой­ным дежурством, беру каль­кулятор. Итак, умножаем 1200 «плановых единиц» на 12 часов — именно столь­ко длится смена — получаем 14 400 человек. В смене обыч­но заняты 14 агентов. Зна­чит, каждому полагается зарегистрировать в общей сложности почти 1030 пас­сажиров … Получается, что на работу с каждым из них по проекту отводится мень­ше минуты.

Честно говоря, сложно представить, что можно ус­петь в таком жестком цейт­ноте. Сажусь за стойку и на­блюдаю.

К нам подходит молодой человек с рюкзаком, улетаю­щий в Донецк. Время пош­ло. Агент Катя посмотрела его паспорт и убедилась, что фамилия совпадает с указан­ной в компьютере, а фото­графия — с оригиналом.

Судя по показаниям электронных весов, вмонти­рованных в ленту транспор­тера, перевеса нет — рюкзак легче 8 кг, а значит, вполне проходит как ручная кладь. «С собой возьмете или в ба­гаж?» — поинтересовалась Катя. «А как лучше? Вы как думаете?» — не на шутку оза­дачился парень. «Это вам решать, как вам удобнее», -доброжелательно ответила она. Смятение на лице пас­сажира сменилось реши­мостью: «Сдаю!» «Прекрас­но!» — одобрила агент, при­крепила номерную бирку к лямке и наклейку с та­ким же номером на об­ратную сторону биле­та, и транспортер увез рюкзак.

Затем Катя соверши­ла самую стремительную и загадочную для непо­священного операцию: ловко щелкая мышью и кнопками, ввела дан­ные билета в компью­терную программу, выдала посадочный талон, по­ставила в билет штамп о ре­гистрации. Места на этом рей­се агенты не распределяли -свободная посадка. Себе Ка­тя оставила отрывной купон -как выяснилось, это главный документ финансовой отчет­ности, и если его нет, полет считается неоплаченным, а стоимость билета придет­ся возмещать агенту.

Наконец она пожелала молодому человеку прият­ного пути и объяс­нила, как пройти к зоне пограничного контроля. «По лестнице вверх», — показала Катя на единственную лест­ницу в терминале — широкую, рядом с мерцающим хромом лифтом в стеклянной шахте. «По какой? — изумленно пе­респросил пассажир. — По этой?» — «Да, вот по этой».

И так из раза в раз: с олим­пийским спокойствием, не­изменной улыбкой и непод­дельным гостеприимством. Но как только регистрация рейса закончилась, девчонки выключили мониторы и поч­ти выбежали из-за своих стоек. Я — за ними.

Спасибо на словах и в паспорте

Во время перекура говори­ли о зарплатах. Во Внуково их недавно повысили, и те­перь в месяц агент имеет 13-14 тыс. руб.

— Смешные деньги, да? -спрашивали меня девчонки. -Хотя и работа, как может по­казаться, не бей лежачего: только Новый год отстоять, да лето продержаться.

— Ага, и все остальные праздники! — не согласились другие. — На самом деле тяже­ло даже физически. Одна ночь чего стоит! А если не­сколько рейсов подряд отрегистрируешь да на сотни че­моданов бирки наклеишь, спину ломит так, словно ва­гоны разгружали.

Каждый их месяц состо­ит из четырехдневных цик­лов: первый — смена с 8 до

20 часов, второй — с 20 до 8 утра, третий — вы­ходной, они назы­вают его «с ночи», четвертый — «боль­шой выходной». Если сложить дневную и вечер­нюю смены, получается, что из четырех дней агенты сут­ки работают, а трое отдыха­ют, и это за $500 в месяц -не самый плохой вариант для студенток или молодых мам из окрестных подмосковных городов и поселков. Тем бо­лее что…

— У всех сотрудников аэро­порта очень неплохие льго­ты: зарплаты — официальные, с них делают отчисления в пенсионный фонд; отпуска, больничные — все оплачивает­ся по закону; ежегодные мед­осмотры, на случай болезни -своя поликлиника, включая стоматологию, — делится стар­ший диспетчер по вылету Екатерина Колобова.

А ведь считается, что аген­ты успевают еще «наваривать» на выдаче хороших мест в са­лоне, на сокрытии перевеса багажа…

— Мне о таких доходах ни­чего не известно, — утвержда­ет Екатерина.

В курилке решаю уточнить этот момент.

— Слушайте, но ведь навер­няка вас благодарят, когда вы даете место у окошка или в первых рядах? Не только же «спасибо»? — пытаю девчонок, но они особо и не таятся.

— Благодарят, конечно. Просят хорошее место — пожа­луйста. Если есть, мне не жал­ко, — отвечает агент Наташа. -Пассажир вслед за «спасибо» протягивает паспорт. Откры­ваю — там купюра. Ну что ж, закрываю и отдаю обратно -заберите, говорю. Зачем из-за сотни работой рисковать?

Девичьи слезы

Каждая смена агента регист­рации сродни дежурству вра­ча — никогда не угадаешь, ка­кое количество «экстренных вызовов» выпадет. Случаи типа утреннего с рейсом на Душанбе к числу серьезных здесь не относят. (Кстати, все закончилось благополучно -авиакомпания в последний момент получила коридор из Внуково, разрегистрированных граждан снова зарегист­рировали, и они вылетели по назначенному маршруту.)

— По-настоящему форс-мажорными мы считаем две ситуации. Первая — сбой всей регистрационной компью­терной системы. Это самое страшное, но выручает ста­рый дедовский метод, пере­ходим на работу вручную. Регулярно проводим такие тренинги, — рассказывает Екатерина Колобова. — Вто­рой вид форс-мажора — непогода и закрытие аэропор­тов Шереметьево или Домо­дедово — тогда все их рейсы отправляются от нас. Осталь­ные проблемы можно спро­гнозировать, подготовиться к ним и устранить на месте.

Остальные — это овербукинг, отсутствие фамилии пассажира в списках, подан­ных на регистрацию, элемен­тарные орфографические ошибки в бланках билетов -словом, все, что ставит под угрозу вылет любого конк­ретного человека. И все его возмущение обрушива­ется на сидящих за стойкой агентов. Здесь на помощь приходят сотрудники авиа­компаний — они дежурят на регистрации каждого сво­его рейса.

— Сюда надо приводить туроператоров и турагентов, причем в обязательном поряд­ке — чтобы видели, во что вы­ливаются их ошибки! — горя­чится представитель авиаком­пании «Атлант-Союз» Евгений Бурьян. -Проблемы мы, ко­нечно, решаем, но что прихо­дится выслушивать этим де­вочкам — не дай бог никому. Их же до слез доводят!

Не всегда пассажирам нужны объективные причи­ны, чтобы вывести из равно­весия агента. Из-за стойки хорошо видна типология эмо­ций, с которыми граждане идут на регистрацию. У одних в предвкушении путешествия возбужденно-приподнятое настроение, и они щедро де­лятся им с окружающими, шутят, балагурят; другие взвол­нованны. Благо, эти два типа составляют большинство. Третьи заботливо укладыва­ют багаж на весы, а паспорт и билет швыряют на стойку и смотрят на реакцию аген­та, всем своим видом говоря: «Ну давай, обслуживай!»

— Как бы нам ни мотали нервы, сколько бы ни жела­ли всего самого наихудшего -увы, бывает и так, мы в ответ можем только улыбаться, -рассказывали мне девчонки. -А потом думаем — почему мы должны это терпеть?

— Действительно, поче­му? В аэропорту полно заня­тий, которые исключают вся­кие контакты с пассажирами.

— Сидеть в четырех сте­нах? В женском коллективе? Ни за что! Тут люди, общение. Мужчины, в конце концов!..

Роман с пассажиром?

Номера мобильников у дев­чонок просят регулярно, это­го они не скрывают.

— Потом начинается пе­реписка sms, встречи, чтобы узнать друг друга получше… Кавалеров полно! — расска­зывают они.

— Ну и как — перспектив­ные? Неженатые?

— Да они все холостые, когда к стойке подходят. Бы­вает, жена рядом, а он мне глазки строит!.. Но бывают и свободные. Вот у меня друг в Берлине появился -действующий спортсмен, конькобежец.

— На коньках-то он от тебя быстро убежит! — ком­ментирует кто-то.

— Наоборот — скоро в гос­ти приедет…

— Как ухитряетесь — за од­ну минуту?..

— Почему за минуту? На рейсах low-cost, вот как сей­час, на Germanwings, мы во­обще за полминуты регист­рируем, но и за это время можно очень даже содержа­тельно пообщаться.

Тут к нашей стойке под­ходит молодая женщина. По ее щекам текут тихие слезы. За рамкой погранич­ного контроля пытаюсь отыскать человека, разлуку с которым она оплакивает. Но женщина не оглядывает­ся назад. Одной рукой вы­тирает глаза, другой доста­ет паспорт и протягивает Наташе. Щелкая клавишами и не поднимая головы, агент произносит: «Ну что вы так расстраиваетесь?» Женщина улыбается и, пря­ча паспорт в сумку, так же просто, как старой подруж­ке, отвечает: «Пять раз в ме­сяц летаю, а привыкнуть не могу…» «Не стоит это ваших слез, — продолжает Наташа, заполняя таблицы в компьютере, и с улыбкой протягивает билет: — Прият­ного полета!» И чуть тише: «И не волнуйтесь так!..» Женщина благодарно кива­ет. Спрашиваю Наташу:

— О чем это вы? К чему она не может привыкнуть? К расставаниям?

— Есть люди, которые боятся летать, просто у од­них это начинается в сало­не, а у других прямо здесь -я два года стюардессой от­работала и сразу их вижу, -ответила агент Наташа. -Но теперь ей полегчало. Вот затем мы тут и сидим.

* * *

Все рейсы, запланирован­ные на этот день, отбывали благополучно. В обеденный перерыв захожу в комнату отдыха агентов — и столбе­нею: красавицы в мини-юб­ках и модельных туфельках сидят… с пяльцами!

Потом за чаем они с го­товностью демонстрирова­ли мне свои вышивки, пояс­няя: «это я для своего сына вышила», «это — маме на день рождения»…

А что касается романов со счастливым концом, то здесь случались и такие. С 2004 г. в службе регистра­ции сыграли пару свадеб -между агентами и сотрудни­ками смежных аэропортовских служб.